Аркадий и Борис Стругацкие «Сталкер» — вариант киносценария (начало)
Дрезина замедляет ход. Впереди из тумана выдвигается какое-то полуразрушенное станционное здание.
Дрезина останавливается. Сталкер спрыгивает на шпалы.
Сталкер. Ну вот мы и дома. Прошу.
Писатель. Ф-фу. Наконец-то...
Он тоже слезает с дрезины, за ним спрыгивает Профессор.
ПроФессор. Тихо как...
Сталкер. Здесь всегда тихо. Здесь некому шуметь. Это самое тихое место на Земле.
Сталкер очень возбуждён, ноздри его раздуваются, глаза блестят.
Сталкер. Вы потом увидите. Здесь удивительно красиво... Странно! Цветами почему-то не пахнет... Или я отвык? Вы не чувствуете? Никто?
Писатель. Болотом воняет — это я чувствую...
Сталкер. Нет-нет, это рекой, здесь река близко... (Показывает в сторону здания). А вон там был огромный цветник, Дикобраз его засыпал, затоптал, с землей сровнял, но запах оставался много лет... А вот сейчас я его не чувствую...
ПроФессор. Зачем?
Сталкер. Что — зачем? Ах, затоптал? Не знаю. Дикобраз был очень странный человек. Я, помню, его тоже спрашивал: зачем? А он мне отвечал: потом сам поймёшь. Но я так и не понял. До сих пор не понял... Наверное, он просто ненавидел Зону. Возненавидел её.
Писатель. Пардон! А кто это такой — Дикобраз? Это фамилия такая?
Сталкер. Нет, это кличка. Он был сталкер. Самый лучший из всех сталкеров. Двадцать лет он водил людей в Зону, и никто ему не сумел помешать. Он был моим учителем, он мне глаза открыл, и звали его тогда не Дикобраз, звали его тогда Мастер... А потом что-то с ним случилось, сломалось что-то в его характере, а может, и не сломалось, а переродилось. Я думаю, он просто поссорился с Зоной. С этого всё началось... Ну, ладно, вы тут посидите, а я пройдусь, мне тут надо кое-что...
Он уходит в туман.
Писатель. Куда это его?
ПроФессор. Не знаю. Наверное, хочет побыть один.
Писатель. Зачем? Тут и втроём как-то неуютно...
ПроФессор. Свидание с Зоной. Он ведь сталкер.
Писатель. Ну и что же?
ПроФессор. Настоящий сталкер — это не просто профессия. Это в каком-то смысле призвание.
Писатель. Ну?
ПроФессор. Всё.
Писатель. Спасибо. Было очень интересно.
ПроФессор. Перестаньте суетиться. Сядьте и посидите спокойно. Здесь не так уж много мест, где можно посидеть спокойно.
Писатель, зябко поёживаясь, садится на край дрезины. Озирается.
Писатель (брюзжит). Удивительно красиво. Туман, и ничего не видно. Ну хорошо, а что там насчёт Дикобраза? Что это значит — поссорился с Зоной? Это фигура речи?
ПроФессор. Не знаю. А Дикобраз кончил очень плохо. В один прекрасный день он дико, безобразно разбогател. Закатывал чудовищные кутежи. Завёл гарем. Затеял несколько сумасшедших предприятий. А потом вдруг повесился.
Писатель. Разорился?
ПроФессор. Нет. Так и повесился посреди своих миллионов, своего гарема и всего прочего.
Писатель. Значит, следует понимать, что он таки дошёл до терраски...
ПроФессор. Наш с вами шеф считает именно так...
Писатель. Значит, терраска таки действительно исполняет желания...
ПроФессор. Дикобраз разбогател.
Писатель. И повесился...
Из тумана появляется Сталкер.
Сталкер. А цветы снова цветут! Только не пахнут почему-то... Вы извините, что я вас тут бросил, но сейчас идти пока всё равно... туман...
Длинный скрежещущий звук прерывает его. Все, даже Сталкер, вздрагивают.
Писатель. Господи, что это?
Сталкер молча прислушивается. Лицо у него напряжённое и испуганное.
ПроФессор (нерешительно). А может быть, это всё-таки правда, что здесь живут?
Сталкер. Кто?
ПроФессор. Ну, вы знаете эту легенду... ну, туристы эти, которые стояли здесь в ту ночь, когда возникла Зона...
Сталкер. Нет. В Зоне никого нет и быть не может. Если бы здесь можно было жить!..
